«Справедливость искали у криминальных авторитетов»: экс-глава бандитского отдела о 90-х в Нижнем

Евгений Макаров рассказал, как в городе зарождалась преступность

«Вы что, хотите как в 90-е?», — сейчас эта фраза стала встречаться в Сети с подозрительной регулярностью. А как на самом деле было в ту «лихую» эпоху? И возможно ли, что в наши дни это снова повторится? Об этом журналист Pro Город пообщалась с культовым персонажем 90-х, Евгением Макаровым — экс-начальником УБОП Нижегородской области, так называемого, бандитского отдела.

ПРО КАРЬЕРУ: ОТ УЛИЧНОЙ БАНДЫ ДО ПОЛКОВНИКА МИЛИЦИИ

Я рос в Автозаводском районе, и подростком сам входил в некую преступную группировку. Прекрасно помню, как нас по малолетству завлекали в банды. Во дворе кто-то из блатных попросит у тебя ножичек, якобы колбаски порезать, а на следующий день говорит: «Твоим ножом вчера кого-то порезали. Но мы тебя отмазали». И вот ты уже их должник, получается. Я, например, в 10 лет проиграл им в карты 50 рублей. Пришлось отдавать.

Я видел криминальный мир изнутри, проходил клятвы на крови «за бандитскую жизнь». Последнее преступление совершил лет в 18. И лишь чисто случайно не угодил за решетку. Чтобы вы понимали, нас во дворе тогда было 29 пацанов, сейчас в живых осталось трое. Меня от всего этого спасли учителя и спорт. 

Студенческий отряд. Фото из книги Евгения Макарова "Про воров и оперов"

Потом я отучился в Политехе, работал на заводе. Как раз в это время стали действующих офицеров направлять в Афганистан, а нас , офицеров запаса на замену на их места службы в России. Я сказал на замену не пойду направьте в Афганистан, но меня не пустили.  Предложили пойти в отдел по борьбе с экономическими преступлениями. Но и там не срослось — оказалось, в это ведомство «с улицы» не берут.

Тогда меня направили в зону опером. Там-то я и начал работать по направлению ОПГ. Вскоре я стал специалистом по борьбе с ворами в законе, и меня взяли в специальный отдел № 6. Ну а дальше — должность начальника бандитского отдела, а потом — и всего нижегородского УБОП. 

Будни аналитики РУБОПа. Фото из книги Евгения Макарова "Про воров и оперов"

ПРО ВОРОВ В ЗАКОНЕ И ПРИНЦИПЫ ЧЕСТИ

Понятие «вор в законе» появилось еще в 30-е годы. Его придумали в НКВД, и нужны были эти воры для того, чтобы власти с их помощью могли управлять осужденными в лагерях. Но вскоре это переросло в целое движение со своими правилами и моральными принципами.

Вор должен был придерживаться строгих понятий. Например, он не должен был работать и иметь семью, состоять на госслужбе, иметь хоть какую-то собственность. При этом он должен был воровать, жить преступным путем и быть авторитетом для других осужденных. Эти правила были придуманы не просто так. Они нужны были, чтобы вор был неуязвим и неподкупен.

Были и определенные принципы чести: воруй только у государства и зажиточных барыг, не воруй в своем районе, не обижай детей, женщин и стариков. Нельзя было идти на стрелку пьяным или под наркотиками. А еще вор мог убить другого вора только на сходке и только ножом. Стрелять было запрещено: «ствол» — не оружие вора.

Милиция боролась с этими людьми, используя их же понятие "вор не должен работать" — статьей за тунеядство. Преступник выходил на свободу, нигде не работал, и буквально через полгода его возвращали за решетку. Они считали: раз выбрал блатной путь, значит твой дом тюрьма и нечего делать тебе среди нормальных людей на воле. 

Кстати, бытовал забавный миф, что воры специально отрубали себе руки, чтобы не работать. Так вот, за все годы службы я не встретил ни одного безрукого вора. 

ПРО УЖАСЫ ЛИХИХ 90-Х

Это время действительно было таким опасным и жестоким, как об этом рассказывают. Ведь преступность начинает расцветать тогда, когда государство теряет свою силу. Место законодательной и исполнительной власти в таком случае всегда занимают преступники. Так произошло и в 90-е. 
По сути, это было логично. В тот момент суд не помогал людям восстановить справедливость, и им приходилось искать ее в другом месте. И тут были очень к месту криминальные авторитеты.

Но слабостью системы тогда решили воспользоваться и лаврушники (так называли кавказских воров в законе, — прим. ред.). Они начали продвигать свои правила. Все это привело к тому, что некогда идейное воровское движение превратилось в коррумпированный криминальный бизнес. Они попросту взяли и отменили все ограничения, накладываемые на воров. И вот уже южане стали «решалами» в нашем городе. 

Воры начали стрелять друг в друга, заводить жен и детей, строить себе хоромы. Но, что самое ужасное, они начали продавать и сами принимать наркотики. У воров старой формации за такое ломали руки. Приезжие действовали беспринципно и грязно.

И милиция, и бандиты понимали, что нельзя пускать в наш город приезжих. Первыми в Нижний попыталась зайти чеченская группировка. И тогда наши местные бандиты объединились и прогнали чужаков. А мы просто не стали им мешать. Более того, когда нижегородские ребята загнали чеченцев на Речной вокзал, чтобы рассправиться с ними, наши сотрудники подъехали и предложили южанам вывезти их из города живыми, но при условии, что те больше никогда к нам не вернутся. 

ПРО СОВРЕМЕННУЮ ОРГАНИЗОВАННУЮ ПРЕСТУПНОСТЬ

Сейчас, конечно, преступность никуда не делать. Просто она трансформировалась и частично перекочевала в узаконенные структуры и во власть. Без криминального элемента, увы, невозможно обойтись просто потому, что есть такие сферы, которые очень трудно регулировать законом. Например, кладбища, свалки, рынки. Вот тут-то и пригождаются бандиты.

Воровское звание тоже еще осталось, но оно дискредитировало само себя уже давно. Сейчас даже коронуют за деньги. Бывает, ворами становятся 18-летние пареньки. Просто из-за кланового принципа. 
Воры уже не решают таких вопросов, какие решали раньше. Газ, лес, энергетика и многое другое уже не в их власти. Их снова загнали в обычную преступную деятельность — мошенничество, грабежи, разбой. 

Многие воры, наоборот, стали придерживаться принципа «Люблю воровскую жизнь, но воровать боюсь». Появились  смотрящие, положенцы. В классическом понимании вор не должен иметь таких «помощников», он должен все решить сам. 

ПРО ЗОНЫ

Я бывал в зонах в Германии. Они разительно отличаются от наших. Там главная задача — вернуть преступника к социальной жизни. Они обучают осужденных работе на станке ЧПУ, и из них выходят первоклассные строители. Это происходит не сразу — ни с первой, ни со второй отсидки. Но рано или поздно преступник понимает, что ему выгоднее начать нормально жить и зарабатывать честным трудом на хорошей работе.

У нас вроде тоже есть кодекс, гласящий о перевоспитании криминальных элементов. Но давайте смотреть правде в глаза: как здесь можно перевоспитать преступника, в таких-то условиях и с такими кадрами? После наших тюрем люди выходят и снова начинают грабить, убивать и насиловать. Потому что у нас учат разве что тапочки шить. Ну и кому они нужны на свободе с такими умениями? Проблема в том, что у нас в эту сферу просто ничтожное финансирование и дефицит нормальных, обученных и подготовленных кадров. 

Из архива оперуполномоченного. Фото из книги Евгения Макарова "Про воров и оперов"

ПРО МОЛОДЕЖЬ И БУДУЩЕЕ

Я не зря начал с того, что и сам по малолетству был связан с криминалом. Это циклично, и современную молодежь воровская жизнь привлекает не меньше, чем нас тогда. Ребятам, у которых нет никакого социального лифта, просто некуда деваться. 

Я до сих пор иногда наведываюсь в притоны. У них там по пять детей — и все ради материнского капитала. А я смотрю, мамаша портвейн с водой разводит в соске и младенцу дает. Говорит, он так спит лучше. Кем он вырастет после такого? А детдома... Там вообще 90 процентов выходцев так или иначе связывают жизнь с криминалом. 

Такие неблагополучные дети сбиваются в стаи. Вместе они становятся сильными и озлобленными. А старшие преступники еще больше подогревают интерес молодежи, романтизируют криминальный мир. Только вот подростки не понимают, что их попросту используют. Просто потому, что бандитам нужны свои «шестерки» и «пехотинцы». Но это путь в никуда, потому что под ним нет никакой основы из морали и чести.

Чтобы решить эту проблему, нужен глобальный подход — от реформации правоохранительной системы до возрождения бесплатного детского спорта. Нужно заниматься детьми, их воспитанием. Неправильно сваливать это только на родителей, ведь это обязанность и учителей, и тренеров, и государства в целом. А сейчас получается, что дети кинуты на произвол судьбы.